По ощущениям многих моих знакомых Великий пост в этом году прошел быстро, будто Земля стала скорее вращаться. А вот Страстная суббота, кажется, длилась бесконечно. Люди считали часы. Друзья одного из православных чатов, в котором я состою — а это жители из разных уголков России, ближнего и дальнего зарубежья — нашли время выложить фотографии пасхальных угощений.
…Больше всех волновалась Женечка. Куличи она купила в магазине, да и не до стряпни ей было в эти дни. Кажется, уже пришло время появиться на свет младенцу, а он все раздумывал: дать возможность своей мамочке встретить праздник праздников в тихом, уютном и немноголюдном храме без него или все же порадовать ее своим появлением? И до храма, и до роддома — всего пять минут пешком. Вечером Женя сообщила, что в храм не попадет этой ночью: под утро на свет Божий появился богатырь Сашка, 3 кило 900.
В два часа пополудни я приехала в свой любимый храм в честь праведного Симеона Верхотурского. Вспомнилось, как впервые была здесь еще в 90-х. Рождественская служба проходила в строительном вагончике, потому что стены бревенчатой церкви в советские годы были доведены до износа, их пришлось разбирать и возводить заново. Церковь была восстановлена стараниями отца Андрея Шлыкова и множества жертвователей. И сегодня дорогой сердцу храм в строительных лесах: ему время от времени требуется ремонт.
В хорошую погоду куличи, пасхи и яйца освящают под открытым небом. В минувшую же Страстную субботу временами шел дождь, поэтому столы, куда люди выставляли тарелки, подносы, корзины с пасхальными яствами, установили в храме. Человек тридцать терпеливо ждали батюшку, который дежурил в эти часы и совершал таинство крещения.
На столе красовались пышные, дородные куличи, к ним жались маленькие, «на один роток», куличики. Яйца были и крашеные, и с яркими наклейками, и расписные. Вот скромная творожная пасха в небольшой пластиковой коробочке, купленная в известном кулинарном магазине. А другая, килограммовая, напоминавшая царский дворец, — конечно, домашняя. Этот шедевр Елизавета Матвеевна сотворила для своих внуков, которые придут к ней в гости в воскресенье.
Ирина пришла в храм со своими детьми-студентами.
— Нынче мы решили покрасить перепелиные яйца в золотистый цвет, — она приоткрывает салфетку и показывает содержимое корзиночки. — Да, мы обязательно придем на праздничную службу. Что значит для нас Пасха? Уже этой ночью будут возглашать, что Христос воскрес. Для нас это важно…
Мужчина с седой бородой, назвавшийся Николаем, рассказал, что яйца красит сам и всегда луковой шелухой, собирает ее целый год.
От ароматов, наполнивших стены храма, немного кружилась голова. Наконец вышел батюшка — протоиерей Владимир Иванов, и все заулыбались. А потом счастливо смеялись, когда отец Владимир начал щедро окроплять и яства, и самих прихожан святой водой.
Во время короткой паузы мне довелось побеседовать с батюшкой. Спросила, а не удручает ли его, что многие люди приходят в храм лишь для того, чтобы, например, освятить вербу, пасхальные кушанья или просто поставить свечку. Они практически никогда не принимают участия в литургии.
— Я радуюсь, когда много народу. И неважно, прихожане это или захожане. Дороги глаза человеческие. Если вижу в них теплоту, улыбку, этого вполне достаточно, чтобы наладить контакт, нормальные отношения. Мне радостно оттого, что люди приходят, и храмы не пустуют, совершается литургия, таинство причастия. Многие исповедники ХХ века желали бы жить в тех условиях, в которых мы сейчас находимся. Нет войны, нет запрета молиться Богу, читать, думать, говорить. Что еще нужно?
— С каким чувством Вы ожидаете Пасху ныне?
— С каким еще чувством, кроме как с радостью, можно ждать приближения Светлого Христова Воскресения? Ведь посреди ужасов, происходящих в мире, мы не одиноки, мы не сироты. Мы — любимые дети, о которых Господь заботится. Но сложность, наверное, для человека заключается в том, что Бог не может прожить за каждого из нас жизнь. Поэтому и бороться, и побеждать, а то и терпеть поражение предстоит нам самим. А проблемы, тревоги меньше обременяют, когда приходит понимание того, что на все — воля Божия. Если я не отворачиваюсь от Бога, он меня никогда не бросает. Воскресший Христос — это уже не столько Бог в своем величии, недоступности, сколько друг, любезный сердцу человек, который с каждым годом ближе и понятнее. И потому смею надеяться, что и до конца своих дней мне посчастливится жить в присутствии Господа нашего Иисуса Христа.
— Я не однажды видела Вас во время богослужений, и Вы мне кажетесь человеком жизнелюбивым. Откуда черпаете силы?
— Наверное, я нашел то, что искал. Просил у Бога научиться быть нужным и полезным в этой жизни, научиться сострадать, сочувствовать, любить. И в меру своих сил (не знаю, получается или нет, Бог судья) я люблю то, что делаю. По сути, наверное, это главное, что позволяет мне и к людям относиться с любовью, на которую я способен, и самому получать от этого радость. Без Бога, без Христа жизнь мрачная, унылая. По опыту знаю: даже когда сто человек проходят исповедников, не устаешь, если не позволяешь себя пожалеть, отгородиться от человека в силу того, что устал, не включиться в его проблему. Когда идешь навстречу людям и делаешь все, что можешь: пусть неказисто, не ярко, но делаешь от души, Господь восполняет все затраченные силы.
— Довольно часто верующие задаются вопросом: а что значит «любить Бога»?
— И для меня это пока что не совсем понятно. Я еще не умею любить Бога. Могу признаться, что отношение к Господу чаще потребительское: жду, как и многие, помощи, блага, содействия. Понимаю, что это не вершина любви, но тем не менее знаю, как идти навстречу этой любви. Любить — это отдавать. И евангельские слова Иисуса о том, что Он пришел, не чтобы Ему послужили, а пришел послужить другим, должны стать для нас руководством. Воистину способен ощутить любовь Божью тот, кто может отдать все, что у него есть. Но не безучастно, не равнодушно, не безразлично или в надежде на то, что Бог наградит, а из сострадания, чувства сопричастности к человеческой беде. Рано или поздно человек должен прийти к тому, что отношения с Богом могут быть только бескорыстными. Если этого нет, ни о какой любви говорить не приходится.
Понимание жертвенности в русском сердце очень верное. И христианство в душе народа сформировало способность, желание отдать, пожертвовать. Это нельзя истребить, но можно погасить в себе, если следовать установкам общества потребления. Они входят в противоречие с христианской моралью. Не случайно Христос Царство Небесное сравнивает с закваской. Малое количество дрожжей сквашивает большой объем теста, когда хозяйка его замешивает. Так и Слово Божье, которое попадает на ниву человеческого сердца, способно принести плод. И со временем, так же постепенно, как тесто превращается из пресного в кислое, происходит процесс погружения в любовь Бога. И это большое счастье, когда человек понимает, что погружение произошло полностью, ведь каждому свойственно сомневаться. То есть я хочу сказать о том, что мы призваны меняться, и изменяет нас благодать Божия. В каждом из нас Бог присутствует. И когда мы молимся, надо не на небе Бога искать, а внутри себя: и Царство Божие, и Он внутри нас.
После этой беседы мне вспомнился пост в «Фейсбуке», который оставил в Великий Четверг отец Роман Хабибуллин, настоятель Уфимского Крестовоздвиженского храма. Мы уже неоднократно писали о том, что при храме действует приют для одиноких, без определенного места жительства людей. «…И еще не терпится отчитаться о поступлениях на счет денег для нашего приходского приюта и о расходовании их. Итак, за два месяца на карту в Сбербанке и лично мне было передано 37 тысяч 450 рублей. Из них на данный момент израсходовано на приобретение лекарств для насельников приюта, оплату госпошлин на оформление паспортов и на покупку четырех комбинезонов, предназначенных для обработки помещения, где они проживают — 23 тысячи 295 рублей. Итого в остатке 14 тысяч 155 рублей». Отец Роман поименно благодарит всех жертвователей. А еще пишет о том, что «насельник приюта Сергей, утративший вследствие перенесенных им двух инсультов способность самостоятельно питаться (держать столовые приборы) и ухаживать за собой, а также постоянно испытывающий приступы голода (видимо, покушав, сразу забывает об этом), ходит по приюту и таскает со столов кусочки еды. Поскольку братья его ругают за это, он, схватив со стола пряник, попытался его целиком быстро проглотить. Однако пряник застрял в горле, и Сергей стал задыхаться, упав на пол. Хорошо, что его нянька Андрей оказался поблизости. Видя синеющего от удушья на его глазах подопечного, Андрей стал руками разминать у него прямо в горле этот злополучный пряник и выталкивать его вверх, чем спас Сергея от смерти. Простите, вот так и живем».
…А потом была Пасхальная ночь с ее громкими и радостными возгласами «Христос Воскрес! Воистину Воскрес!» Меня поразило огромное количество молодых мужчин в храме Симеона Верхотурского, которые, отстояв всю службу, причастились Святых Тайн. Поразили и те люди (близкие или друзья), которые привезли в храм на больничной каталке молодого человека, чтобы он тоже приобщился к празднику. И перестало ныть сердце за Россию, появилась надежда, что не сумеют бесы, пытающиеся раскачать Страну нашу, привести ее к беде.
Когда рано утром после богослужения прихожане храма подходили к кресту, старший священник, отец Михаил Визгалов каждому вручал пасхальное яйцо. Сильные порывы ветра, о которых нас предупреждали в телефонной рассылке МЧС, утихли. И если кто-то ощутил на улице легкий ветерок, то, быть может, вспомнил красивый образ из Библии…
…Когда Илия попросил Бога явиться ему, то ответ ему был дан такой: что не в ветре Господь, и не в землетрясении, и не в огне. А «после огня веяние тихого ветра, и там Господь». По-славянски это звучит так: «Глас хлада тонка — и тамо Господь».