13 и 14 декабря в г. Москве состоялась III ежегодная конференция «Современная православная гимнография». Ее организаторами выступили Научный центр по изучению церковнославянского языка при Институте русского языка им. В. В. Виноградова РАН и Издательский совет Русской Православной Церкви. По благословению владыки Никона я впервые побывал на этой конференции. Она проходила в здании Института русского языка РАН, прямо напротив храма Христа Спасителя.

Нужно сказать, что наш богослужебный язык прекрасен, музыкален, но вместе с тем практически не изучен. Именно поэтому православные верующие ученые-лингвисты и  организовали в 2009 году специальный центр по его изучению. Цели они перед собой поставили самые разные. Например, центр занялся подготовкой словаря церковнославянского языка, работа над ним, Бог даст, будет завершена через год. Другой интересный проект ученых —  готовить к изданию памятники языка: ведь просто фотографии рукописей не издашь – нужно текст и расшифровать, и набрать, и дать комментарии для неподготовленного читателя. Именно такие издания открывают нам, людям 21 века, особенности христианского сознания того или иного исторического периода, а главное, часто становятся путем к Богу для далеких от веры людей. Еще центр занимается экспертизой учебников церковнославянского языка: ведь хорошее, добротное, грамотное учебное пособие способно привить любовь к тому богатству языка, которое мы имеем сегодня. Ну и, наконец, в задачи центра входит проведение встреч ученых, на которых они делятся результатами и открытиями в области своих исследований. Вот на такой встрече побывал и я.

 

Православная гимнография – наука о богослужебных гимнах, об истории их появления и изменения, о правилах и особенностях их составления. Проще говоря, о наших богослужебных текстах. А интересно многое. Современная церковная наука значительно продвинулась в области знаний о древнейших гимнах, ведь найдено много, до последнего времени просто неизвестных, рукописей. Из последних таких открытий – славянские рукописи из библиотеки монастыря св. Екатерины на Синае, который с IV (!) века не закрывался. Эти сокровища еще ждут своей обработки для издания. Но есть и более близкие нам явления, например современное гимнографическое творчество. За перо сейчас берутся многие: в основном пишут акафисты любимым святым. Количество акафистов растет просто лавинообразно. Священник Максим Плякин, член Межсоборного Присутствия РПЦ, сообщил, что у него уже учтено 1400 гимнов (благословленных и не благословленных к употреблению). Только за этот неоконченный год их прибавилось более 100. Правда, есть и такие неадекватные люди, которые умудряются составлять молитвы убийцам вроде Сталина…

 

Среди обсуждаемых проблем такая злободневная сегодня тема, как понятность богослужения. Кто-то из спорящих стоит за перевод на русский, кто-то за консервацию языка. А, на мой взгляд, обе позиции ложные, хотя бы потому, что тактика у них диавольская – кидаться в крайности. У меня за плечами 15-летний опыт клиросного послушания и потому другая, как кажется, разумная точка зрения: править по древним текстам, возвращаться назад, с учетом того, где мы сейчас. Во многом эта точка зрения получила подтверждение на прошедшей конференции.

 

Как-то так Господь устроил, что всегда хотелось понимать молитву. Поэтому брал и беру в руки объяснения, словари, спрашиваю у знающих. Казалось бы, за 15 лет можно уж научиться язык понимать? Конечно, можно, причем за много более короткий срок, в зависимости от общей подготовленности. Но, к сожалению, одного желания понимать мало, нужна и простая образовательная база, кругозор, а что самое главное – знание Евангелия и его толкования, а также основ своей Православной веры. Вроде бы уж и с языком не понаслышке знаком, и учение Православное, Евангелие и Апостол изучаешь, а все одно непонятно бывает. И, часто, из-за переписчиков и справщиков, особенно тех, кто при патриархе Никоне работал. Сам сейчас пишу диссертацию по богослужебной рукописи начала XV века, так вот, бывает намного понятнее написано в XV веке, чем в книгах Никоновской справы.

Вернусь к  пониманию службы. Нужно, с одной стороны, знать язык (а это дело малого времени для того, кто знает современный русский), а с другой — собственную веру. Про знание основ веры, Евангелия, да и всей Библии, разговор отдельный. Что же касается знания языка, ученые выступили единогласно – лучший способ понять церковнославянский – метод погружения: читать и слушать как можно больше. И лучше начинать с Житий святых, Евангелия и Деяний св. апостолов (в интернете можно найти отфотографированные тексты разных веков – от XI до XX).

 

А из докладов наиболее запомнились такие.

 

Сообщение О.В. Колесниковой о службе святой равноапостольной княгине Ольге – ученая наглядно показала, как была искажена служба за века с XV по XX. Например, в современном тексте одна из стихир начинается словами, обращенными к святой Ольге: «Быстрине подобящися…». А в самой древней сохранившейся рукописи — «Ты Есфири подобящися». Как же святая Есфирь стала быстриной? Сначала кто-то перевел имя святой в другой традиции (это нормально), вместо Есфирь — Естерь, а дальше и пошла цепочка искажений (нужно учитывать, что текст шел целиком, без разделений на слова): ТыЕстери подобящися, Быстри подобящися, быстрине подобящися… Вот вам усталость переписчика, и вот что получилось в конце. И таких искажений немало.

 

Священник Алексий Агапов очень интересно показал в виде графиков музыкальность и поэтичность как греческих, так и древних славянских переводных богослужебных текстов. Он предложил обязательно руководствоваться принципом сохранения музыкальности при корректуре текстов. А ученый Р.Н. Кривко приобщил новые данные к уже известному факту, что наши богослужебные тексты в оригинале написаны стихами.

 

Протоиерей Георгий Крылов на материале чина Великого Водоосвящения проанализировал методы книжной справы на Руси в XIII–XVII вв., и что особо интересно, описал такой феномен как «общественная справа». Вы, наверное, замечали сноски в псалтири – вместо одного славянского слова предлагается другое славянское. Так вот – это следы той самой общественной справы: справщик предлагал замену, а читающие выражали свое мнение, согласно которому, через какое-то время поправка вносилась или не вносилась в тест (это говорит о том, что не такая уж Русь и безграмотная была, как ее стараются представить некоторые). Что интересно, Никоновские справщики по-своему наделали изменений, а дальше и вовсе «забыли» такой общественный способ редактирования богослужебных текстов.

 

О такой возможной общественной справе уже писалось в блоге Межсоборного присутствия: специалисты лингвисты и богословы предложат поправку, а священники, чтецы, певчие, да и просто народ верующий в интернете (и не только в нем) обсудит: хорошо ли, уместно ли? Кстати, очень трезвую позицию по предложениям таких исправлений нынешних книг выразил священник Феодор Людоговский (ИСл РАН, МДАиС, ИС РПЦ): если уж править – то по древним греческим оригиналам и древним славянским рукописям.

 

Еще один очень интересный доклад представил иеромонах Далмат (Юдин) из СТСЛ. Он на примере 50 псалма рассказал как в разные века правщики и издатели расставляли пунктуацию в славянских текстах, и для чего. Так в древности знаки препинания именно для препинания и служили, то есть ими отмечали, где чтецу надо чуть остановиться, чтобы слушающие правильно поняли смысл. Потом решили остановки помечать двоеточиями, а потом и вообще стали вносить русскую пунктуацию, которая больше рассчитана на восприятие текста глазами, а не ушами. В результате — путаница. Для решения этой проблемы нужно вернуться к древним принципам расстановки знаков препинания, а это в свою очередь, требует подготовки теоретической базы. Повторюсь, суть древних принципов — понятность текста для слушающего. Кстати, чтец и регент, думающие над тем, что же они читают и поют, давно сами ставят карандашиком значки остановок, вне зависимости от существующих знаков препинания. Часто эти значки совпадают со знаками препинания, а часто и нет.

В целом у меня сложилось хорошее впечатление: встретились высококлассные профессионалы, верующие люди, болеющие о молящихся в наших храмах, люди, любящие наше богослужение, наш родной церковнославянский язык, проще говоря, люди, выполняющие двуединую заповедь: люби Бога и ближнего.