Игумения Христина — последняя настоятельница Георгиевского женского монастыря «Святые Кустики» с 23 сентября 1917 г. до закрытия монастыря в 1929 году.
Родилась игумения Христина (Ермолова Ольга Георгиевна) 13 августа 1876 году в губернском городе Казани в дворянской семье.
Ольга Георгиевна происходила из достаточно известного дворянского рода Ермоловых, вобравшего в себя многих военных и государственных деятелей. Наиболее известные из них — генерал от инфантерии, герой Отечественной войны, покоритель Кавказа Ермолов Алексей Петрович и генерал-майор Пётр Никифорович Ивашев — герой Очакова и Измаила. Примечательно еще то, что если подняться на 11 колен от Ермоловой Ольги Юрьевны по восходящей линии её предков, три раза переходя на женскую линию, то мы встретим имя Никиты Романовича Захарьина-Юрьева. Он, как известно, был отцом патриарха Филарета, т. е. дедушкой первого русского царя из династии Романовых — Михаила Федоровича.
Ольга Ермолова получила образование в Казанском Родионовском институте благородных девиц. В то время это было одно из лучших женских учебных заведений Поволжья. Успешно закончив институт, она до 1905 года проживала в родительском поместье села Ромодан Казанской губернии.
В 1905 году Ольга отправилась в Московскую губернию и поступила в Борисо-Глебский Аносин монастырь, возглавляемый на тот момент известной старицей Иоанной (Макаровой). Три года Ольга жила в монастыре как паломница. В 1908 году она была назначена на должность помощницы письмоводительницы монастыря. Кроме того, в её послушание входило обучение сестер обители Закону Божию. В свободное от основных послушаний время она занималась рукоделием. В 1909 году, через 4 года после поступления в монастырь, Ольга Ермолова была официально зачислена в число сестер монастыря.
Под руководством матушки Иоанны Ольга Георгиевна прожила в монастыре 11 лет — до 1916 года. 1 апреля 1916 года был издан приказ от Уфимской духовной консистории о переводе Ермоловой Ольги в Георгиевский женский монастырь Уфимской губернии. Прошение о переводе было сделано епископом Уфимским Андреем (Ухтомским) — известным миссионером и богословом. Епископ Андрей к этому времени уже был знаком с Ольгой Георгиевной. Их первое знакомство вероятнее всего произошло в период с 1899 по 1911 год, когда епископ Андрей проживал в Казанской губернии, где в школе при женской общине «Отрада и утешение» Мамадышского уезда трудилась младшая сестра Ольги Георгиевны — Клавдия (школа была основана матерью епископа — княгиней Антониной Фёдоровной Ухтомской).
Причина перевода в Уфимскую епархию была следующей: Георгиевский женский монастырь «Святые Кустики» переживал не лучшие времена. После смерти основательницы монастыря схиигумении Серафимы (Беляевой) (1838 – 9 марта 1911 года) — мудрой и доброй руководительницы — на должность игумении была назначена казначея монастыря монахиня Магдалина. Однако игумения Магдалина, по словам епископа Андрея, «бывшая хорошей казначеей при схиигумении Серафиме», не смогла правильно организовать жизнедеятельность монастыря. В должности настоятельницы она показала себя «… как женщина мало просвещенная, почти неграмотная, лишенная всякого понимания духовной жизни и погрузившаяся более всего в хозяйственные заботы», — писал в своем Синодальном отчете епископ Челябинский Серафим (Александров). К тому же расточительное расходование денежных средств вызывало нарекание у жертвователей и старших сестер обители. Епископ Андрей, видя эти нестроения и желая улучшить положение дел в «Святых Кустиках», подал прошение о переводе в Георгиевский монастырь Ермоловой Ольги.
Через полтора месяца после её прибытия владыка Андрей постриг Ольгу в монашество с именем Христина и назначил на должность казначеи. Духовный авторитет, любовь, начитанность в отеческой литературе, знакомство с аскетическими творениями святых отцов монахини Христины вызвали чувство уважения и любви со стороны всех сестер обители. Её действия во многом способствовали поддержанию правильной жизни монастыря.
26 апреля 1917 года указом Святейшего Синода игумения Магдалина была уволена с должности настоятельницы по неспособности к дальнейшему исполнению своих обязанностей. 1 июля сестрами Георгиевского монастыря на должность временно исполняющей обязанности настоятельницы единогласно была избрана монахиня Христина, а 23 сентября она была официально утверждена в этой должности.
На плечи игумении Христины было возложено управление монастырем, число насельниц которого составляло 176 человек (48 монахинь и 128 послушниц), среди них были люди разного возраста (от 12 до 86 лет). Кроме того, в монастыре действовал приют, в котором проживало 22 ребенка (девочки в возрасте от 2-х до 13 лет). Помимо мастерских, в которых работали сестры монастыря, обитель имела свою столярную мастерскую, кузницу, мельницу, пахотные площади на которых трудились еще 13 рабочих-мужчин, делавших работу, непосильную для монахинь.
От начала революционных событий и до 1921 года Георгиевский монастырь не испытывал особых гонений со стороны новой власти. В 1921 году вследствие начавшихся притеснений монастырь был вынужден реорганизоваться в трудовую артель «Первый колос», по другой версии — «Октябрь».
С 1922 года игумения Христина вместе с епископом Байкинским Вениамином активно боролась с обновленчеством, распространяя послание митрополита Ярославского Агафангела (Преображенского) «О неподчинении обновленческому Высшему церковному управлению».
По одним данным, до 1923 года игумения Христина проживала в монастыре, а в 1923 году ей пришлось выехать в Уфу и остаться там с подпиской о невыезде из города. По другим данным в июле 1923 году она выехала в Москву, где встречалась с освобожденным из-под ареста Святейшим Патриархом Тихоном.
Точно известно, что в 1924 году она была арестована по обвинению в религиозной агитации и распространению провокационных слухов и на время следствия отправлена в Бутырскую тюрьму. В день ареста матушки Христины в селе Ромодан Казанской губернии арестовывали её младшую родную сестру монахиню Клавдию, и родные сестры оказались вместе в 4-й камере Бутырской тюрьмы.
в Бутырской тюрьме
Следствие по их делу продолжалось почти 8 месяцев. 19 июня 1925 года Особым Совещанием при ОГПУ и. Христина и м. Клавдия были приговорены к ссылке на 2 года, которую отбывали в Усть-Сысольске (ныне г. Сыктывкар) Автономной области Коми. Во время ссылки матушка Христина установила переписку с Е.П. Пешковой. Так, 21 декабря 1925 года она телеграммой отправила ей сообщение: «Мною возбуждено ходатайство перед ВЦИКОМ о досрочном освобождении в порядке амнистии… прошу сообщить результат». И 29 декабря 1925 года: «Первого назначена высылке дальше. Прошу ускорить сообщение результата моего ходатайства ВЦИКу. Игумения Христина». Екатерина Павловна Пешкова, кроме всего прочего, несколько раз отправляла сестрам Ермоловым помощь продуктами питания. Досрочно освободились сестры лишь в декабре 1926 года. Сразу после освобождения матушка Клавдия вернулась в село Ромодан, а игумения Христина — в монастырь и проживала там до окончательного закрытия обители в 1929 году.
К последнему периоду проживания в Георгиевском монастыре матушки Христины относится воспоминание Петра Васильевича Борудкина: «Матушка Христина была немолодая и очень строгая. Следила за порядком и обучением детей сирот, которых там было много. Росли в обители девочки и мальчики с малого возраста и до 10-12 лет. Мы, дети, называли игумению бабушкой.
В 1929 году, когда шло раскулачивание и организовывались колхозы, по деревням ездил продотряд из сельской бедноты – «отпетых хулиганов». Руководил отрядом Василий Кислицын. Они отбирали хлеб, скот и очень своевольничали, оскорбляли людей, выражаясь сплошным матом. Конечно, такое поведение не могло понравиться матушке Христине, когда те приезжали в «Кустики». В один из приездов, это было уже перед закрытием монастыря в том же 1929 году, игумению продотрядовцы оскорбляли, а ее келейницу Платониду сильно избили». Игумения Христина покинула Башкирию и поехала к своей сестре Клавдии в город Чистополь Татарской АССР. Клавдия приехала туда годом ранее. Здесь игумения стала прихожанкой церкви Казанской иконы Божией Матери.
10 марта 1931 года всю их церковную общину в количестве 77 человек арестовали и всем выдвинули обвинение в антисоветской контрреволюционной деятельности. Игумении Христине и матушке Клавдии пришлось выдержать несколько допросов, но всякий раз она держалась стойко и не принимала возводимых на неё обвинений:
«Виновной себя не признаю, антисоветских выступлений я себе не позволяла. На квартиру священника стала приходить после знакомства с ним. Великим постом 1931 года я заходила к нему, разговор вели вокруг церковной жизни – кто и где служил…».
Следствие пришло к выводу, что собранных сведений достаточно для того, чтобы признать монахинь виновными в совершении преступления: «Указанный лица не могли примириться с существующим порядком и занялись изысканием форм и методов борьбы с существующим строем, для чего создали организацию. Организация ставила целью подготовку масс к бойкотированию распоряжений соввласти, срыв важнейших мероприятий на селе, организации террористических актов, подготовку к массовым восстаниям. В результате деятельности контрреволюционной организации все важнейшие мероприятия соввласти и партии на селе срывались, крестьяне отказывались от приема избирательных повесток, отказывались от подписания бумаг, приостанавливался рост колхозов». 9 июля 1931 года сестры были признаны виновными в совершении указанных преступлений и осуждены тройкой ОГПУ Татарской Республики к высшей мере наказания.
На следующий день, 10 июля, игумения Христина и монахиня Клавдия были расстреляны в Казани и захоронены на Архангельском кладбище в общей могиле.
Сёстры Ермоловы: от ИБД до «вышки»
